Профессор, доктор технических наук Михаил Левинбук рассказывает о целесообразности повсеместного перехода на евростандарты топлива, об истощении традиционных месторождений, о влиянии использования тяжелой нефти на расстановку сил среди мировых нефтедобытчиков и о других факторах развития нефтяного рынка.

- Как Вы считаете, для чего нужна модернизация нефтепереработки в нашей стране?

- К сожалению, в нашей стране, равно как и в западных странах, вопрос модернизации понимают немного по-разному. У нас это – снижение сырьевой зависимости в структуре экспорта страны, решение экологических проблем, а также продажа потребителям более высококачественных продуктов. На Западе в первую очередь это понимают как создание новых высокооплачиваемых рабочих мест, решение экологических проблем, а также снижение сырьевой зависимости от «нестабильных регионов». Поэтому, с точки зрения Запада, для него идеально опережение в создании новейших технологий в области «clean energy», которые создают большой кумулятивный эффект в создании новых рабочих мест в смежных областях, финансирование которых фактически осуществляется через продажу этих технологий третьим странам.

- А кто в нашей стране выигрывает от модернизации?

- Государство само не продает нефть и нефтепродукты, а только получает с этого прибыль – через налоговую систему. Поэтому в первую очередь должен выиграть тот, кто продает, а это вертикально-интегрированные нефтяные компании (ВИНК). Однако они не торопятся проводить модернизацию, а ждут, когда вступит в окончательное действие техрегламент на топлива, который и заставит их модернизироваться. При этом необходимо отметить некоторые действительно очень жесткие положения техрегламента, которые можно смягчить: речь идет о запрете выпуска бензина Аи-92 по стандартам Евро-3, 4, 5. Октановое число бензина не является экологической характеристикой, и европейский запрет на данный сорт бензина связан, в первую очередь, с политикой Евросоюза на дизелизацию своего рынка автобензинов, что не отражает реалий действующего и перспективного рынка типов автомобильных двигателей в России. Кроме того, затраты на модернизацию НПЗ для выпуска только бензинов Аи-95 для класса Евро-4, 5 очень существенны.

Однако, осторожность ВИНКов в проведении модернизации, в первую очередь, связано с налоговой системой, которая позволяет получать хорошую прибыль при продаже даже низкостоимостных продуктов (например, мазута). При таком варианте модернизации в созидательный процесс не вовлекается весь потенциал высокоинтеллектуальной части нашего населения. Они привлекаются, в основном, только к сервисному обслуживанию закупаемых западных технологий и крайне редко допускаются в процессы их научной и технологической разработки. Такой вариант модернизации можно называть эволюционным. Поэтому проведение эволюционной модернизации (догоняющие технологии) не увеличивает количество высокооплачиваемых рабочих мест и предопределяет новую модернизацию при еще не законченной текущей. Вот почему необходимо проведение именно инновационной модернизации, которая должна дать возможность нашим вузам, научным и проектным институтам, машиностроительным предприятиям и другим производственным комплексам участвовать в созидательном процессе по обновлению промышленных предприятий страны и при этом создавать новые высокооплачиваемые рабочие места при тиражировании инновационных технологий.

- По вашему мнению, инновационную модернизацию надо проводить как всеобщую мобилизацию?

- Конечно, мы не можем заниматься только инновационной модернизацией, т. к. у нас сегодня нет такого количества хорошо разработанных отечественных технологий, однако существует опасность реализовать другую крайность – провести только эволюционную модернизацию (что сейчас наблюдается на многих российских НПЗ). Поэтому надо начинать с небольших, достаточно отработанных проектов (ИНХС РАН им.Топчиева; Краснодарский Нефтехим; ВНИИ НП и другие) и сочетать внедрение отечественных инновационных технологий с покупкой хорошо отработанных западных процессов. Также необходимо при этом, постепенно увеличивать долю внедренных инновационных разработок в нашей промышленности, вовлекая в этот процесс творческую молодежь. В этом ключе очень интересна дискуссия о дальнейшей судьбе мини-НПЗ.

Конечно, модернизировать мини-НПЗ под стандарты Евро-4, 5 экономически нереально. Однако закрывать их нельзя, потому что это резко сократит количество рабочих мест для населения в тех районах, в которых трудно будет занять их чем-нибудь другим. Здесь надо найти компромиссное решение. С одной стороны – продукция этих НПЗ должна направляться как полуфабрикатное сырье на большие НПЗ (так работает НПЗ в г.Порвоо, в Финляндии – 10 млн.т. в год сырой нефти и 2 млн.т. в год полуфабрикатных нефтепродуктов) а не на рынок, отравляя при этом экологию полуфабрикатами.

С другой стороны, надо вводить районированное ограничение введения стандартов Евро-3, 4, 5 в зависимости от количества населения в данном регионе, экологии, дальности его расположения от основных магистральных путей (в отличие от Европы, так сделано в США). Кроме того, мини-НПЗ можно использовать как полигон для опробования отечественных инновационных разработок. В силу экономики они будут более заинтересованы к внедрению тех инноваций, которые, в отличие от больших НПЗ, не потребуют больших финансовых вложений и позволят им осуществить более глубокую переработку нефти.

- Пока Россия незначительно увеличивает добычу «обычной» нефти, но ситуация как у нас, так и в мире неоднозначна. Каким образом истощение старых месторождений традиционной нефти скажется на переработке и на рынке в целом?

- В связи с истощением запасов традиционной нефти (падение добычи в Северном море, Мексиканском Заливе и др.) наблюдается тенденция к увеличению объемов добычи и переработки тяжелых (битумных) нефтей. Ведь если «включить» в подтвержденные резервы тяжелые нефти, то структура мирового баланса запасов существенно меняется. На первое место выходит Венесуэла с 6 места, на второе – Канада с 11 места, Россия – с 8 на 4, а Саудовская Аравия перемещается с 1 места на 3. В России имеются большие запасы такого «нетрадиционного» сырья.

В Канаде и США фактически совершили революцию в области переработки тяжелой (битумной) нефти. На каждом месторождении устанавливаются относительно недорогие установки по предварительной переработке тяжелых нефтей в смесь более легких фракций (синтетическая нефть). На основе этой смеси совместно с исходной битуминозной нефтью компаундируются несколько стандартных смесей, каждая из них по отдельной трубе направляются на тот НПЗ, конфигурация установок которого позволяет без существенных модернизаций переработать данную смесь. Это предопределит возможности США снизить объемы закупаемой нефти из региона Персидского Залива и Венесуэлы. Такая методика позволяет при минимальных капвложениях перейти на действующих НПЗ к переработке тяжелых нефтей. Мы можем перенести опыт Канады и США в Татарстан. Там ведь тоже много тяжелых нефтей: карбоновой и девонской. Это также даст толчок развитию новейших технологий, инфраструктуры, инноваций. Одним из следствий освоения добычи, транспортировки и переработки битумных нефтей в США и Канаде (к 2013-2015 гг.), а также перенос строительства новых мощностей нефтехимии в страны Персидского Залива, может обусловить стабилизацию и даже снижение мировых цен на сырую нефть, что неблагоприятно скажется на сырьевой экономике ТЭКа России.

- Задачи модернизация всегда увязываются у нас с отходом от сырьевой зависимости, а решение параллельно двух этих задач осуществимо?

- Думаю – осуществимо и необходимо. Модернизация решает целый комплекс проблем, связанных с переходом в более индустриально развитое общество, которое постепенно снижает продажу сырья, переходит к выпуску более высокостоимостной продукции и, в дальней перспективе, – к продаже технологий, а затем услуг и знаний. Конечно, должно быть полностью пересмотрено отношение в нашем обществе к специалистам, ученым и инженерам, как к людям второго сорта, в отличие от «специалистов в бизнесе».

Процесс должен происходить в три этапа. Сначала Россия должна постепенно уйти от сырьевой зависимости. Для этого нужно продавать не сырье и мазут, а как можно больше высококачественной продукции, постепенно отвоевывая этот рынок у западных компаний. Конечно, рынки высококачественной продукции, тем более рынки наукоемких услуг, так просто никто отдавать не будет и предстоит длительная борьба за них. Однако со временем это приведет к тому, что мы будем сами продавать технологии по переработке нефти и нефтехимии, которые сейчас закупаем. Ну а третий этап – это переход к продаже знаний и услуг. Только так Россия сможет обеспечить своим гражданам большее количество высокооплачиваемых рабочих мест и действительно займет достойное место в структуре мировой экономики.